Перерождённый Часть 2

[Ishi-kun]

Перерождённый.

Автор: Аямэ Эрли Джей (моё имя))
Жанр: повесть.
Фэндом: W.I.T.C.H., пост-комикс.
Рейтинг: NC-17
Пэринг: Сердик/Орубе, Венс Майкл Джастин/Фобос, Седрик/Фобос.
Статус: Пишется
Саммери: После гибели в нашем мире Седрик попадает в другой, теряет память… но взамен находит кое-что лучше.
От автора: Мир вышел неким симбиозом мультсериала и комикса... Короче, полностью авторским^^

Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце.
Самого главного глазами не увидишь.
(с)Антуан Сент-Экзюпери

Однако утро расставило всё по своим местам. То, что казалось мне таким важным – моё имя – не выпустило из темницы разноцветных бабочек воспоминаний. Всё стало только хуже: Теперь голова болела постоянно, я не мог отличить знакомые имена от незнакомых, перед глазами постоянно мелькали сцены из прошлого, фантастические и вполне обыденные. За время, потраченное на дорогу до музея, я несколько раз чуть не терял сознание, и Фобосу приходилось тормошить меня. Утром он рассказал мне кое-что, о чём мне предстояло ещё долго думать…
- На самом деле, я приехал в этот город, чтобы найти сестру, - ни в пять ни в десять выдохнул он, ковыряя утром вилкой завтрак.
- Сестру? - Завтрак был вкусным, готов поручиться! Но настроение у Фобоса не было вообще.
- Да… Ей сейчас лет тринадцать, наверно… Нас разлучили в детстве. Я хотел найти её ещё в прошлом году… Но Венс спутал мне карты…
Было видно, что он попал в самую большую переделку, какую только можно попасть. И почему-то я страстно желал помочь ему. Нет, не так. Это была моя профессиональная обязанность. Я был должен помочь Фобосу. И это чувство заполняло моё существо, словно я был рождён с единственной целью – исполнять желания этого прекрасного юноши. А в сочетании с всё более навязчивым видением серебряной тиары, оно просто сводило с ума.
На сегодня я уже успел запланировать поход в архив на предмет поисков списков тринадцатилетних девчонок, проживающих в городе. Однако мистер Коллинз нарушил все мои планы. Встретив меня на ступеньках музея, он сообщил «радостную» новость: На сегодня мне досталась очередь проводить экскурсии у школьников.
Подростки, не знаю, откуда, но я знал это наверняка, самый ужасный мире контекгент. Шумные, галдящие, думающие, что знают больше всех существа с завышенной самооценкой. Целый 7й класс в полном моём распоряжении на три часа.
Сразу в глаза бросается маленькая компания девчонок. Спиной ко мне стоит очень худая девушка с очень длинными чёрными волосами, собранными в два смешных хвостика. Почему-то я уверен, что она китаянка с высоким лбом и светлой кожей. Что она прекрасно рисует, а вещи на ней – сшиты её руками. Рядом – рыжая, полноватая, местная, смуглая. Волосы – до плеч. Дочь полицейского. Однажды станет неимоверно красивой. А пока – уплетает кексик из буфета музея. С другой стороны от китаянки – девушка с ярко-красными волосами и светлыми, почти красными глазами. Почему-то мне страшно больно смотреть на неё. Её словно окружало розовое пламя. Словно слепящий свет исходил от её сердца. И она смотрела на меня. С заочной, первобытной испепеляющей ненавистью.
Чуть в стороне от них. На небольшой скамеечке сплетничали две дамы совершенно иного вида. Высокая блондинка с лучистыми синими глазами, выглядящая значительно старше своих лет, втолковывала что-то…
Я чуть не потерял сознание. Рядом с ней сидела уменьшенная и значительно лучше ухоженная женская версия Фобоса. Только глаза – посветлее, волосы короткие, а на плечах – две тонкие косички… Почему-то я ни секунды не сомневался, что именно она и есть – Элион. Перед глазами встала выскользнувшая из памяти сцена. Будто толстая ленивая гусеница, выбралась она из своего плена…
Вот эти девочки. Одна, блондинка, в розовом свитере, а не этом деловом костюме…. Элион, волосы растрёпанные, свитер и юбка – дешёвые и потрёпанные…
- Привет! Я – Элион Браун! – представляется она. В руках – книга. В воздухе пахнет библиотечной пылью. Жарко от прямых солнечных лучей, падающих в окно. На улице – самое начало весны, и на гвозде висит плащ…

Тихо шурша, чешуйки опираются на субстрат, длинный чёрный раздвоенный язык ощупывает воздух. Глаза затуманены, скоро её кожа начнёт отходить от тела, зрение станет совсем плохим. Затем шкура лопнет в нескольких местах. Змея станет раздражительной и нервной, поскольку свежая кожа ещё болит, глаза ничего не видят… Откуда мне знать все муки линьки? Будь я герпетологом, я не чувствовал бы сейчас тех мук, что испытывала сейчас питомица зоомагазина…
- Ты пришёл ко мне или к змее?
Вздрогнув, я поднял голову. Орубе была явно недовольна тем, что я уделяю змее больше внимания, чем ей.
- Прости, - я улыбнулся, поднялся с корточек, взял девушку за руку. – Я на секунду, хотел увидеть тебя перед путешествием в подземелье…
- А, ты сегодня в архив? Что надеешься найти?
Прижав пальцы Орубе к губам, я прикрыл глаза. Меня не покидало ведение её, в белом боевом кимоно, с перевязанными синей лентой волосами. И это пугало меня больше всего. На данный момент.

В архиве кто-то был. Худая женщина с красивыми ореховыми глазами работала с документами. Её вид внушал мне явные опасения за её здоровье. Быстро перелистывая тяжёлую подшивку каких-то документов длинными узловатыми пальцами, похожими на паучьи лапки, она иногда тихо покашливала и слишком часто моргала. Поддавшись природному любопытству, я подошёл.
- Прошу простить, - произнёс я, сев напротив. – Мне показалось, что Вы нездоровы…
- Есть немного… У меня рак. После смерти сына я отказалась от операции… Простите, - он откашлялась. – Мишель Олсен.
Я вздрогнул. Напротив меня сидела мать моего предшественника. Я имел шанс узнать, что произошло. Но как это могло помочь мне вернуть память? Я не знал. Обронив что-то вроде «Позвольте пригласить Вас на чашечку чая по окончании работы?», я занялся архивными данными подростков Хитерфилда.
Элион Браун приехала в этот город в трёхлетнем возрасте. Её приёмные родители оформили опеку и думать забыли о том, что у неё есть брат на 9 лет старше… Перекопировав материалы, я вернулся к миссис Олсен и предложил выбраться из подземелья и выпить кофе.
При свете дня это оказалась странная, очень больная женщина с жидкими тёмными волосами, закутанная в пальто и длиннющий шарф. Потягивая кофе в забегаловке, где в первый день меня отогревала Орубе, она охотно рассказала о своём сыне.
По её словам Мэтт был милым послушным мальчиком, лабал на гитаре, нигде не учился и не работал, встречался с несколькими девушками одновременно… При этом миссис Олсен говорила о нём с такой любовью, что все, даже самые неблаговидные его поступки казались проказами подростка. Хотя, ему было уже 18, у него был мотоцикл и квартира…
- Вот, посмотри, - произнесла она неожиданно, вытаскивая из толстой папки фото из медицинского освидетельствования. – Пуля, разрывная, прошла между лопатками и взорвалась в груди…
Я уставился на снимок, не в силах ни вздохнуть, ни выдохнуть. Грудь высокого мускулистого парня с длинными чёрными волосами обнимал спрут глубоких ожогов. Мне стало жарко. Скомкано попрощавшись, я бросился домой. Не забыв, однако, прихватить снимок с собой.

- Разрешаю считать меня сумасшедшим, но сначала посмотри на это!
Я бросил снимок так резко, что он спланировал аккурат Фобосу по руке. На рисунке осталась длинная чёрная полоса. Художник коротко матюгнулся, взял ластик, начал убирать её.
- Что это? – спросил он, кивнув на фото.
- Скажи мне для начала, - я скинул майку и встал на свет, - что это?
Фобос бросил скучающий взгляд на мою грудь, затем на снимок, медленно поднялся на ноги, приблизился, сверил ещё раз…
- Шрамы идентичны… - тонкие холодные пальцы коснулись моего солнечного сплетения, и я отпрянул. Почему-то прикосновения к груди и животу были мне в высшей степени неприятны. – Так кто это?
- Мэтт Олсен.
- Шеган?
Пол и потолок, как банально бы это не звучало, поменялись местами. Я почувствовал, как ноги стали ватными, а сердце застучало в горле. Точка смотра резко изменила место положение, а колени послали в мозг раздражённый болевой импульс. Однако мозгу было не до того: Перед глазами стоял двухметровый демон с огромными чёрными крыльями и длинным мощным хвостом. Его лицо было закрыто маской, а глаза испускали лучи, способные прожечь даже… толстую змеиную кожу.
- Что с тобой? – Фобос подскочил ко мне, потряс за плечи.
- Не знаю… Где-то я слышал это имя…
Фобос помог мне подняться с пола, отвёл на кухню, налил чаю с коньяком. Шеганом в этом городе называли демона-орла, который вместе с демоном-котом и демоном-белкой защищала пределы города в стародавние времена. Организовав свою группу, Мэтт Олсен взял это имя себе. И успешно выступал по этим псевдонимом, пока три месяца назад не погиб в перестрелке, защищая Орубе.

Зимний парк был пронизан золотыми лучами солнца. Солнце играло на моих волосах, отражалось в её глазах. Снег сверкал всеми цветами радуги. Мороз немного ослаб, и по дорожкам носились дети, гуляли парочки.
Перебрав плечами, я засунул руки поглубже в карманы, прикрыл глаза. Солнце, что странно, не причиняло мне никакого вреда. В отличие от холода. Даже сидя в отапливаемой квартире, я постоянно мёрз. Холод путешествовал по моему телу, словно сама кровь превратилась в кубики льда. Сердце замедляло своё биение, мне смертельно хотелось спать. Но и уснуть я не мог…
Орубе и другие посетители парка, напротив, были вполне довольны жизнью. Дети играли в снежки, носились друг за другом, катались с ледяных горок. Почему-то меня всё это не вдохновляло… Врач по моей просьбе сделал снимок челюсти и утром торжественно сообщил, что по результатам исследований мой возраст составляет примерно 19-20 лет. Да, я был старше Орубе. Но младше Фобоса. Однако мои сверстники с радостью раздели детские забавы… а меня всё это только угнетало. Гораздо с большим удовольствием я сейчас свернулся бы калачиком перед огнём, закрыл бы глаза... и к чёрту снег, мороз, малышню, окружающих…
- О чём задумался?
Орубе обошла дерево, прислонилась к нему спиной, откинула голову. Поразительно, как ей не холодно без шапки?
- Мне холодно, - откровенно пожаловался я.
- Ты как змея в нашем зоомагазине…
Сравнение со змеёй мне было очень лестно. А девушка продолжала, глядя в небо:
- Ты хороший человек, я чувствую это… Но какой-то неживой. Я думала, ты развеешься в парке, а ты…
Неожиданно её речь оборвал телефонный звонок. С трудом сжимая пальцы, я открыл телефон и поднёс к уху. Пальцы коснулись границы холодных и тёплых – под шапкой – волос, от чего по телу прошла странная судорога.
Голос в трубке был сухим после слёз. Я едва узнал Фобоса за завесой отчаяния.
- Купи сегодняшний «Вестник Хитерфилд», - произнёс он отстранёно спокойно. Покрутив головой, я быстро подошёл к газетному киоску, взял толстенький выдающий себя за глянцевый журнал. – Открой на двенадцатой странице. – С разворота на меня смотрел улыбающийся смуглый молодой человек. Одной рукой он обнимал за талию невзрачного парня, почти подростка с копной жёлтых, чуть отросших, а от того пошло выглядящих волос. «Венс Майкл Джастин: Я не скрываю свои сексуальные предпочтения!», гласило название статьи.
Меня словно ударило молнией. В ледяном плену мне стало настолько жарко, что показалось, будто от обледеневших волос вот-вот повалит пар. Желание немедленно увидеть Фобоса, убедиться, что с ним всё в порядке, пронзило меня стрелой. Журнал затрясся в руке, телефон заскользил в резко вспотевших пальцах.
- Стой, где стоишь, я сейчас буду! – выпалил я и, коротко извинившись перед Орубе, непонимающе замершей подле, бросился к автобусной остановке.

Окно третьего этажа было распахнуто настежь. Однако, ни машины неотложки, ни кровавых тел под ним на земле не наблюдалось. Взлетев пулей по лестнице, я распахнул дверь квартиры и ворвался в комнату.
Фобос стоял босяком на подоконнике, упираясь ладонями в раму. На полу валялся тот самый злополучный журнал. Сквозняк трепал роскошные волосы художника. Солнце переливалось на них перламутром, рисуя восхитительной красоты парадную мантию, причёску из тяжёлых кос… Четыре из них, откинутые назад, тянулись по полу, и, если бы он вздумал идти куда-то, пришлось бы звать слуг с зеленовато-древесными лицами, в разноцветных лохмотьях, украшенных цветами, чтобы нести их. Солнце рисовало на полу причудливые тени, походящие на лепестки чёрных роз, растерзанных ревнивой рукой монарха. Необыкновенная игра света и тени обнажала хрупкую точёную фигурку Фобоса, и одновременно прятала её под светлые одежды, играющие драгоценными камнями, искрящиеся и слепящие глаза…
Скинув на пол шапку, я тихо приблизился, присел на подоконник. Он не шелохнулся. Пальцы его рук и ног побелели от холода. На лице обозначились две ровные тонкие полосы от замёрзших слёз. Откинувшись на раму, я посмотрел на него снизу вверх, в который раз поражаясь его красоте, соблазнительности и грации. Тонкая майка, плотно обнимающая тело, рельефно облегала выпирающие рёбра, обозначившиеся от холода и страха соски. Бриджи висели на стройных бёдрах, и можно было с лёгкостью представить себе каждый миллиметр его тела под ними…
От смены температур у меня запотели очки, и я снял их. Картинка расфокусировалась, и вдруг моё никчёмное зрении выдало поразительной красоты иллюзию, алые и синие магические отметины на лице и шее моего соседа.
Он дрожал от холода и страха, до боли впиваясь ногтями в раму. По щекам с новой силой текли слёзы.
- Ублюдок, - прошептал он, очевидно, осознав, что я рядом.
- Согласен, - ответил я. – Что делать будем?
- Я не хочу жить… - тихо всхлипнул он, сделал коротенький осторожный шаг к наружному краю подоконника.
- Знаешь, - произнёс я, - у меня есть идея получше… - Протерев очки, я водворил их на место, достал из внутреннего кармана пальто ксерокопию документов. – Поехали в гости к твоей сестре?
Надо было видеть в этот момент его лицо. Он оглянулся так резко, что волосы красиво взметнулись, и густая чёлка попала в глаза. Солнце чиркнуло по его лицу, и от этого движения загорелась, заиграла иными гранями вся комната. Медленно-медленно осев, он спустил ноги на пол, осторожно, словно боясь, что всё это сон, взял из моих рук листы. И вдруг, крепко сжав их, спрыгнул на пол, прижимая к груди, убежал на кухню, где было теплее…
Поспешно захлопнув окно, предварительно бросив в снег журнал, я последовал за ним.
Чуть не прижавшись к включённой на полную мощь электрической плитке, он судорожно читал всё подряд. Всё, что мне удалось скопировать в архиве. Историю из детской поликлиники, документы об удочерении, школьное личное дело… Особенно долго он смотрел на фотографию. И, вдруг, выронив документы, отвернулся, закрыл раскрасневшееся лицо ладонями, тихо заплакал. Не от горя, как час назад, а от счастья.
Собрав разлетевшиеся веером бумаги, я осторожно положил их обратно во внутренний карман, принёс из комнаты рубашку и джинсы. Самые красивые, какие только нашёл. Осторожно положив их на табуретку, я отступил, и, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, опустился на одно колени и преклонил голову.
- Одевайся. Время не ждёт, - выдохнул я, подняв голову.

@музыка: Кино, "Мама-Анархия"

@настроение: Т_____Т

Comments

[Сын Дракона]

Ну вот, на самом интересном месте!!!

Седрик радует безумно ) Остальные тоже хороши, но Седрик!
У Вас так хорошо "змеиный" образ выходит...

[Ishi-kun]

Сын Дракона, я очень стараюсь...